19.12.2014 в 18:24
Пишет ladyvoltron:Капитан
Её строили на верфи Виллемсоорд, вместе со старшей сестрой, стоявшей рядом на стапелях. Сестру начали строить раньше, и старшая охотно объясняла младшей все этапы строительства, которые прошла сама. Сёстры уже знали, для чего их строят - им предстояло стать плавучими маяками, стоять на якоре в Северном море и помогать другим кораблям пройти опасные участки пути.
Сёстры знали и свои имена. Хотя об именах говорить можно лишь условно - у плавучих маяков нет имён, только порядковые номера. Старшая - номер десять, младшая - номер одиннадцать.
Десятую спустили на воду в 1952 году, когда у младшей ещё не был достроен корпус. Одиннадцатая, с одной стороны, радовалась за сестру, с другой, ей было грустновато - ведь для достройки и установки маячной мачты сестру должны увести на другую верфь, и им придётся расстаться.
В начале следующего года и Одиннадцатая впервые коснулась килем воды. Это было радостно и волнующе, но ещё больше она волновалась в ожидании установки маячной мачты и необходимой для маяка аппаратуры.
читать дальшеДвое весёлых и разговорчивых буксиров отвели её на новое место, ближе к морю, где ей и предстояло обзавестись самым главным для плавучего маяка - мачтой с фонарём. Буксиры объяснили, почему достройка происходит в другом месте - от верфи, где сёстры строились, к морю нужно пройти под несколькими мостами, а с мачтой это невозможно, ведь не все мосты - разводные. Они также поведали, что сестра уже работает в море, на позиции Тексель - они же и отбуксировали в своё время её туда.
- Наверное, ты её будешь сменять, - предположил один из буксиров, старший в паре. - Ты же знаешь, что плавучие маяки работают посменно. Каждые год-два плавмаяку нужно вставать в док на техобслуживание. И тогда его заменяет другой плавмаяк.
- И вы будете - Тексель-старшая и Тексель-младшая, - добавил второй.
Буксиры, однако, ошиблись - после установки мачты и испытаний Одиннадцатую поставили на другую позицию, Гуре. Теперь это название было написано крупными буквами у неё на борту - так, чтобы люди видели его издалека. К тому времени Одиннадцатая уже знала, что имя на борту плавмаяка - это название позиции, где он стоит. Но всё же про себя она решила, что если бы ей можно было выбрать имя, то она выбрала бы - Тексель, как у старшей сестры.
Многие корабли сочли бы работу плавучего маяка скучной - стоишь на якоре, на одном и том же месте. Но Одиннадцатая свою работу скучной не считала. Ведь вдоль побережья Голландии оживлённое морское движение, и за день мимо проходят много кораблей! С каждым можно поздороваться, и помимо указания курса, поговорить о жизни, поделиться новостями.
Серьёзные контейнеровозы, лёгкие и радостные парусные яхты - все с уважением относились к плавучему маяку.
Работа Одиннадцатой не всегда была простой. А временами даже становилась опасной. Например, шторм. Может опрокинуть, а то и сорвать с якоря, выбросить на берег. Или туман. Корабль в тумане идёт на радиосигнал и звук наутофона плавучего маяка. А потом надо расходиться. Вдруг штурман на корабле не успеет вовремя сменить курс? О столкновениях кораблей с плавучими маяками Одиннадцатая слышала от старшего товарища, Седьмого, приходившего её сменять, когда Одиннадцатой нужно было становиться в док.
О Седьмом следует сказать отдельно. Построенный в 1910 году, он являлся первым в Голландии плавучим маяком с корпусом из стали. До этого корпус плавмаяков делался деревянным. Биография у Седьмого тоже не вполне обычная: он пережил Вторую Мировую войну, был угнан в Германию, служил сторожевым кораблём, затем вернулся в Голландию, подремонтировался и снова стал работать по своей маяковой специальности. Он знал массу всяких историй и баек, и всегда охотно их рассказывал. Одиннадцатая радовалась встрече с Седьмым, несмотря на то, что появление Седьмого означало для неё уход с позиции и несколько скучных месяцев в доке.
А ещё было интересно наблюдать жизнь экипажа, слушать разговоры людей на борту. Особенно когда привозили газеты и почту. Люди читали друг другу вслух письма и отрывки из газетных статей, и через них Одиннадцатая узнавала о жизни на берегу.
Время шло. В 1964 году вместо Седьмого сменить Одиннадцатую пришёл Восьмой. Она слышала, что это единственный в Голландии плавучий маяк, оборудованный собственными двигателями и не нуждающийся в буксировке. Но Восьмой не гордился своим превосходством над братьями и сёстрами. Характер у него оказался приветливый и открытый. Восьмой с огорчением сообщил, что Седьмого сняли со службы и скорее всего, продадут на металл. Но принёс он и радостную новость: южнее, на позиции Ноордхиндер, работает младший брат Одиннадцатой и Десятой - Двенадцатый, построенный в 1963 году по улучшенному проекту старших сестёр.
- Может быть, ты его увидишь! - говорил он. - Ты же знаешь, нас, плавучие маяки, то и дело перебрасывают с позиции на позицию.
- Меня ни разу не перебрасывали, - удивилась Одиннадцатая. - Я всегда стояла в Гуре.
- Всё ещё впереди! - бодро заверял Восьмой, которого по старой памяти звали Маасом (он долго стоял на позиции Маас). - Будешь ещё и Тексель сменять, и Хиндера. Ну, в смысле, старшую сестру и младшего брата.
Маас оказался прав. В 1971 году Одиннадцатую сняли с позиции в Гуре и перевели в Тексель. Там она и встретилась наконец со старшей сестрой. За время "смены караула" сёстры о многом успели поговорить и поделиться новостями. Кстати, старшую сестру давно уже прозывали Тексель - так же, как и Мааса, по названию позиции.
- Ну вот, теперь ты тоже стала Тексель, - говорила старшая сестра. - Ведь как я слышала, мы будем меняться. И кстати, мне Маас уже рассказал про Ноордхиндера. Говорит, что славный мальчишка, хоть и с характером.
- И мне тоже рассказывал! - радостно подтвердила Тексель-младшая. - Маас сказал, что Ноордхиндер построен по нашему с тобой проекту, только с улучшениями. А ещё, - она вспомнила разговор людей на борту, - у меня будет новый капитан! Потому что менир (мистер, по-голландски) де Ваал уходит на пенсию.
- Интересно, - проговорила Тексель-старшая. - Капитан многое определяет в жизни экипажа на борту... Желаю тебе, чтобы твой новый капитан оказался хорошим человеком!
Пришло время появиться нашему герою.
Мы не будем называть его имени - имя можно найти в архивных записях, - а будем звать его просто Капитаном. Появился он со следующей сменой. Тексель-младшая (давайте для сокращения будем звать её просто Тексель) сразу поняла, что это он. Единственный из находившихся в шлюпке, он стоял, а не сидел. Высокий, худощавый, с короткой бородой и проседью в русых волосах. Он внимательно вглядывался в корабль, который теперь переходил под его ответственность.
В отличие от менира де Ваала, разговорчивого и сыпавшего шутками, Капитан оказался молчалив. Он строго следил за проведением всех работ, а также за порядком на борту. В кают-компании за ужином он обменивался с экипажем несколькими словами и довольно быстро уходил. Сначала экипаж относился к нему настороженно, но потом оказалось, что при Капитане работа стала чётче и слаженнее. Более того, Капитан незаметно заботился об экипаже, прислушивался к нуждам и заботам людей на борту. И экипаж полюбил своего нового начальника.
Первым, с кем сдружился Капитан, был машинист. Капитан вместе с ним проводил немало времени в машинном отделении, изучая устройство корабля. А ещё Капитан много курил. Но делал это не в кают-компании, как остальные, а выходил на палубу. Заворачивал табак в папиросную бумагу, поджигал папиросу спичкой, прикрыв огонь ладонью от ветра. Облокачивался на поручень фальшборта и курил, задумчиво глядя на море и сбрасывая пепел за борт.
Наверное, когда ладонь Капитана впервые легла на поручень, Тексель и почувствовала - что-то их соединило.
От Мааса Тексель слышала, что есть люди, умеющие говорить с кораблями. Но таких людей мало, и Капитан, как вскоре поняла Тексель, к ним не относился. Однако, ощущая тепло его ладони на поручне, Тексель чувствовала, будто что-то связывает её с этим человеком - что-то, для чего не нужно слов. Особенно это чувствовалось вечерами, когда Капитан выходил покурить. Он стряхивал с папиросы недотлевший пепел, и оранжевые огоньки падали в темноту. И Тексель думала, что эти огоньки - будто частички света её маяка.
После месяца на борту экипажу положено было сменяться. Капитан тоже уходил, оставляя вместо себя помощника, но возвращался быстрее других. Тексель скучала по нему, пока он отсутствовал, и радовалась, видя знакомую фигуру в прибывающей к плавмаяку шлюпке. Она встречала его взгляд - и понимала, что он тоже по ней скучал.
Он поднимался на борт и первым делом закуривал, привычно опираясь на поручень. Ветер трепал его волосы. Снова летели за борт оранжевые огоньки. А потом Капитан начинал обход, проверяя, всё ли в порядке, не случилось ли ничего с его кораблём, пока он отсутствовал.
А ждёт ли его кто-то на берегу, временами задумывалась Тексель. Хорошо, если бы ждали. Людям это нужно. Однако она чувствовала: его душа даже в отпуске всё время рвётся в море.
Прошло несколько лет. И однажды Тексель сняли с позиции, уже другие двое буксиров. От них и от Мааса, пришедшего сменить её, Тексель узнала, что её собираются поставить в док и автоматизировать.
- Твою сестру автоматизировали год назад, - сообщил Маас. - Ничего, она не жалуется.
- Но это значит, что у меня на борту не будет людей? - беспокойно спросила Тексель. Маас ободряюще ответил:
- Почему не будут? Будут. Просто не всегда. Будут появляться раз в шесть недель, проводить техработы. Ну и конечно, в экстренных случаях придут к тебе на помощь. Если что, с вертолётом. Тебе, как и Тексель-старшей, установят вертолётную площадку.
"А Капитан? - с беспокойством думала Тексель. - Он ведь... Его должность не станет нужной. И мы не сможем видеться?"
Она зря беспокоилась. Когда её поставили в док на модернизацию, Капитан постоянно был с ней. А кто, кроме него, так хорошо знал корабль? Капитан тщательно следил за ходом работ. Более того, как она узнала из разговоров людей, Капитан будет в составе мобильной команды, которой предстоит раз в полтора месяца навещать автоматизированный плавучий маяк.
Шесть недель... Это долго. Но если не получается по-другому... Лучше хоть так, чем не видеться совсем.
Потянулись годы работы в автоматическом режиме. Нельзя сказать, что они были скучными - по-прежнему мимо проходили корабли, по-прежнему всегда находилось с кем переброситься словом. И Капитан появлялся вместе с мобильной командой, и это событие всегда было для Тексель радостью. Жаль, что мобильная команда задерживалась на борту всего на два-три дня, только чтобы сделать необходимые работы. Но однажды Капитан прилетел к ней по экстренному вызову - неполадки в радаре. Его и техника высадили с вертолёта по верёвочной лестнице. Был сильный ветер, лестницу мотало, да и самой Тексель с трудом удавалось сохранять позицию. Она беспокоилась за Капитана и его товарища, но в то же время радовалась неожиданной встрече.
Она с грустью отмечала, что у Капитана всё больше прибавляется седины в волосах. Никто не вечен - ни люди, ни корабли. А это значит, что однажды Капитан к ней не придёт - или ему будет приходить не к кому.
За несколько лет Тексель довелось побывать и на другой позиции, где она впервые встретила младшего брата, Ноордхиндера, тоже автоматизированного к этому времени.
- Знаешь, что самое скверное в нашем положении, - говорил Ноордхиндер во время "смены караула". - Если сорвёт с якоря, некому будет выбросить запасной.
- О тебе кто-то беспокоится на берегу? - догадалась Тексель. Ноордхиндер подтвердил:
- Да. Как и о тебе. Поэтому, сестра, мы должны жить. Ради тех, кто нас любит.
Осень девяносто первого года выдалась богатой на штормовую погоду. И первого октября случилось то, о чём предупреждал младший брат: Тексель сорвало с якоря.
Конечно, она выполнила все положенные процедуры, полагающиеся плавучему маяку, если он уходит с позиции. Конечно, ей выслали на помощь вертолёт с командой, но команда не смогла высадиться из-за сильного ветра. Плавучему маяку без двигателей ничего не оставалось кроме как беспомощно дрейфовать.
Второго октября, ещё затемно, её киль коснулся песка, и Тексель легла на борт возле побережья. Волны перекатывались через её корпус. Маяк продолжал светить. Этот свет и разбудил многих жителей маленького городка Петте.
Капитану в ту ночь не спалось. Этот сильный, неспокойный ветер, бьющий в окно его квартиры в Роттердаме. Он словно предупреждал, что с кем-то близким случилась беда... Рано утром Капитану позвонили из Королевского института метеорологии, и он узнал, что плавучий маяк номер одиннадцать сорван с якоря и выброшен на берег.
Капитан немедленно отправился на место происшествия.
На берегу постепенно собирались зеваки. Капитан прошёл мимо них в сторону моря. Он не обращал внимания, что холодная вода обдавала его до пояса.
- Бедная моя девочка, - тихо проговорил он.
- Мы можем её спасти! - горячо утверждал Капитан в кабинете человека, которого мы условно назовём Чиновником. - Грамотная буксировка, и...
Ему не дали договорить.
- Проще будет разрезать на металл, - возразил Чиновник. - Прямо здесь, на месте.
- Как так? Вы же знаете... - Капитан на секунду задумался, какой аргумент подействовал бы на его собеседника. - Вы же знаете, плавучие маяки очень дорогие в постройке!
- К сожалению, они очень дороги и в содержании. Даже в автоматическом режиме. Особенно сейчас, когда появилась дешёвая альтернатива в виде GPS.
- Вы... сразу видно, что вы не моряк. Как только вы попали в морское ведомство?
Эта фраза заставила Чиновника задуматься.
- Хорошо, мы попробуем ваш план. Но если он не сработает, мы ничего не сможем поделать. Извините, бюджет.
Капитану захотелось крепко выругаться, но он, сделав волевое усилие, промолчал.
- Не получается, - расстроенно проговорил буксир, в который раз пытавшийся сдвинуть Тексель с места.
- Вы видите, мы сделали всё, что могли, - говорил Чиновник Капитану. Они стояли на берегу под холодным ветром, дувшем с моря.
- Плавмаяк придётся разрезать на металл, здесь, на берегу. - Чиновник поёжился от холода. - Рабочие уже приглашены. Не беспокойтесь, память о корабле останется. Маячная мачта будет установлена в Ден Хелдере, это неподалёку.
Капитан слушал, не говоря ни слова в ответ.
- Я могу попросить вас об одном одолжении? Вы как никто знаете корабль. Это поможет лучше организовать процесс его разборки. Вы не возьмёте на себя руководство процессом?
- Вы сволочь, - тихо проговорил Капитан. Под удивлённым взглядом Чиновника он прошёл к беспомощной Тексель. Чиновник видел, как Капитан что-то кричал и махал руками людям на буксире. Его обдавало волнами, но он этого не замечал.
Этой ночью Капитану опять не спалось. Потом он задремал, но неожиданно проснулся от ощущения чьего-то присутствия.
Он открыл глаза. Он заснул на этот на диване раз в гостиной, где просидел весь вечер, опустошив наполовину бутылку виски и выкурив пачку сигарет.
Капитан сел, протирая глаза. На фоне окна чётко вырисовывался женский силуэт. "Не может быть, - подумал Капитан, - я ведь не приглашал в дом женщину!"
Женщина повернулась, и Капитан увидел, что её глаза светятся. Это не было страшно. Это напоминало скорее о свете маяка. Очень знакомом свете... И он всё понял.
- Тексель? - он встал с дивана и направился к ней.
- Капитан, - негромко проговорила она, - у меня к вам просьба. Не приходите ко мне завтра. И послезавтра, и... до тех пор, пока от меня ничего не останется на берегу. Моя судьба решена. Завтра срежут мою маячную мачту, и я отправлюсь в Звёздную гавань. Но я не могу уйти, не попрощавшись с вами.
- Тексель... Прости, что я не сумел тебе помочь.
- Вы не виноваты. Просто... время плавучих маяков действительно прошло.
Она стояла и смотрела на него сияющими глазами. Он понимал, что она призрак, но сейчас она казалась удивительно земной. Неожиданно он обнял её - и почувствовал, что призрак обретает человеческую плоть. "Останься, прошу, останься" - проговорил он и припал губами к её губам. У него вдруг возникла отчаянная мысль: вытащить её из мира призраков, сделать земной женщиной. Чтобы она оставалась рядом, в человеческом теле, раз не удалось сохранить корабельное. Чтобы продолжала светить - здесь, на Земле. Без светооптического устройства, а напрямую - душой...
Обнявшись, они стояли у окна и говорили. Им много о чём было поговорить. Капитан не заметил, как прошло несколько часов. Начался поздний октябрьский рассвет. День обещал быть пасмурным и хмурым. Капитан почувствовал, как живое тепло Тексель уходит, тает в его руках. Он её не смог удержать. Тексель ласково погладила его по щеке, пока ещё он мог чувствовать её прикосновение.
- Не грустите, Капитан. Мы снова встретимся в Звёздной гавани. И до Рождества не приходите на тот берег, очень прошу вас. Приходите потом, зажигайте на берегу огонёк в память о нас, плавучих маяках. И ещё... Не курите так много, это ведь нехорошо для вашего корпуса.
Он не успел ответить. Она растаяла в воздухе. Как сон, как привидение.
На берегу в городке Петте рабочие принялись срезать автогенами маячную мачту с выброшенного на песок плавучего маяка.
В роттердамской квартире высокий и сухощавый мужчина с обильной сединой в волосах сел на диван и закрыл лицо руками. Он беззвучно плакал.
Он выполнил одну просьбу Тексель. Он приезжал в Петте, парковал машину недалеко от берега. И выходил на берег, держа в руке стеклянный фонарь с горящей свечой. Садился на песок, поставив фонарь рядом. Смотрел на море и много курил. "Прости, Тексель, я не смог выполнить твою вторую просьбу...".
URL записи