Поделюсь небольшим отрывком из повести, которую сейчас пишу в соавторстве с Ятеном. Просто потому, что в этом отрывке - про Ирбенского
------------------
В этом году зима никак не хотела приходить согласно календарю. Был конец декабря, но землю так и не укрыл зимний снег, и между каменными плитами набережной, словно бросая вызов обычному порядку вещей, пробивалась зелёная трава. Залив тоже не думал замерзать, и волны тихо плескали, ударяясь о стену причала.
Причал располагался за городом, на территории военной базы, частично огороженной забором. Здесь отстаивались, ожидая своей судьбы, старые корабли. Среди них выделялся один, небольшой, но сильно отличавшийся от своих соседей. Главным образом из-за цвета, когда-то красного, а теперь скорее бурого, и из-за мачты с прозрачным цилиндром фонарного сооружения, больше похожей на башню маяка. Собственно, это и был маяк. А сам корабль относился к классу плавучих маяков.
читать дальшеПо недосмотру руководства базы или по счастливому стечению обстоятельств именно эта часть причала не отгораживалась забором от дороги в город, и к плавучему маяку можно было подойти.
На низкой причальной тумбе, обмотанной канатами, переброшенными с борта плавмаяка, сидел молодой мужчина. Худощавый, с чуть вьющимися тёмными волосами, спускающимися почти до плеч. Его безусое лицо выглядело обеспокоенным и немного усталым, как если бы он провёл тревожную ночь, а серые глаза будто лучились внутренним светом. Одет он был не по погоде - белая рубашка с матросским воротником и закатанными рукавами. Но кажется, холод его не волновал.
Что самое странное - охранники, пришедшие заменить ночную смену, прошли мимо, не заметив его. Просто зашли по сходням на соседний корабль. И темноволосый незнакомец не обратил на них никакого внимания. Он смотрел в сторону дороги, ведущей от вокзала сюда, будто кого-то ждал.
Наконец он поднялся - высокий, ладно сложенный - и шагнул навстречу мужчине средних лет, могучему и кряжистому, с окладистой бородой. Этот второй очень походил на богатыря из русских былин, только одет был не в кольчугу, а в морскую гражданскую форму без знаков отличия.
- Доброго плавания, Игорь! - богатырь крепко пожал руку мужчине в белой рубашке. Тот, кого назвали Игорем, сжал широкую ладонь богатыря обеими руками:
- Доброго плавания, Святогор! Спасибо, что так быстро отозвался, друг.
- Ну так и по службе, и по дружбе! - богатырь широко улыбнулся и легонько похлопал Игоря по спине. - Давай, выкладывай, что у тебя стряслось. Павел Анатольевич мне уже кое-что сообщил. Но я хочу услышать твой рассказ.
Они пошли вдоль причала. Охранник, вышедший покурить на палубу соседнего корабля, словно не заметил присутствия посторонних на территории военной базы.
- Тревога, - помолчав, начал Игорь. - Странная, необъяснимая тревога. Будто с моим братом что-то случилось. Или случится.
Святогор внимательно посмотрел на него из-под густых бровей:
- И когда это началось?
- Недавно. Пару дней назад. Какие-то смутные сны... И каждый раз просыпаюсь с ощущением, что брат умирает, где-то далеко. Но... ведь невозможно умереть дважды?
Лицо Святогора посерьезнело.
- Невозможно... - не сразу ответил он. - Теоретически... Но в дебрях измерений всякое может случится.
- Ты думаешь, брат попал в сумеречные миры? - встревоженно спросил Игорь. - Из-за того, что с ним сделали люди?
Святогор отрицательно покачал головой:
- Нет. Во всяком случае по своей воле он бы туда не пошёл. И тем более не стал бы Тёмным. Даже после того, что с ним сделали. К тому же мы имеем подтверждение Хранительницы: до Маяка он дошёл. Просто не стал подниматься по лестнице. Но такое тоже случается: нужно время, чтобы исцелить душевные раны, и для этого душа может воплотиться в другом мире и в другом облике. А его направили в очень светлый мир. Причём с обратным порталом, через который он всегда может вернуться и взойти по лестнице Маяка.
- А он об этом знал?
- Крылатые сёстры обязательно должны сказать ему и указать, где именно находится обратный портал. Просто Переход может временно лишить памяти. Но память потом восстанавливается. Хм... - Святогор задумчиво потеребил бороду, - а ведь сколько лет уже прошло...
- Четыре с половиной года, - уточнил Игорь. - Я знаю от Павла Анатольевича, что брат ушёл вскоре после того, как срезали маячную мачту. Антон, приехав в Астрахань, застал только мёртвый корпус возле причальной стенки.
Они развернулись и пошли по набережной обратно к плавмаяку.
- Знаешь, что, - решил Святогор. - Тебе нужно поговорить с Хранительницей. Изложи ей всё, как есть. Мысли, которые тебя гложут. Ощущения, которые не дают покоя... Она поможет разобраться, в чём дело.
- А если это всего лишь мои ночные кошмары? - грустно улыбнулся Игорь. - Стоит ли из-за них беспокоить Хранительницу?
- Думаю, что стоит, - настаивал Святогор. - Вы, близнецы, должны хорошо чувствовать друг друга. И твоё беспокойство может значить, что с братом действительно нелады. В общем, так, - решил он. - Я договорюсь с Хранительницей о встрече и пришлю за тобой буксир. Что бы ни стряслось с твоим братом, без помощи он не останется.
Они снова прошли мимо охранника, который снова их не заметил и бросил с палубы в воду непотушенный окурок. Остановившись возле причальной тумбы, Святогор пожал руку Игорю:
- Ну, мне пора. Держись, Ирбенский.
- Спасибо, друг, - Ирбенский сжал длинными пальцами могучую ладонь Святогора. - Доброго тебе плавания.
- И тебе доброго. Жди буксир!
Святогор размашистым шагом направился в сторону дороги, и вскоре его могучая фигура скрылась за поворотом. Если бы кто-нибудь решил проследовать за ним, то с удивлением бы обнаружил, что там, где дорога делает поворот, никого нет.
Ирбенский постоял на набережной, глядя вслед ушедшему Святогору, и мягко улыбнулся.
- Спасибо тебе, Красин, - тихонько проговорил он, шагнул в сторону плавмаяка, и его силуэт медленно растаял на фоне корабля.
Плавучий маяк "Ирбенский" покачивался на волнах, негромко поскрипывали канаты, которыми он был пришвартован. Утро медленно переходило в день.